Черная машина, в ней она.
Над домами пьяная луна.
В дом напротив он пошел один - где-то там в заложниках их сын.
Денег просто не собрали в срок, и никто им в этом не помог.
Цифру попросили, не назвать, им такие деньги не собрать...

Учредитель в банке муж у ней, полукровка, по отцу еврей.
Он ее до одури любил, года два до свадьбы к ней ходил.
А она жгла жизнь, как угольки, и гуляла до хмельной тоски.
В общем, просто для себя жила и году на третьем родила.

А теперь, как призрак, этот двор...
Рослый парень мужа вниз повел.
Муж сказал ей: "Я решу все сам".
Снял очки и в руки ей отдал...

А февраль жег суровым морозом
И пугал сытый город Москву,
И цеплялись грязные слезы
К лобовому стеклу...

Перед этим ночи напролет в крик она орала: "Идиот!
Что ты лезешь? Надо всех поднять и ублюдков этих пострелять!".
Но решил иначе муж ее, встав стеной за кровное свое.
Он ее ударил по щеке, ствол запрыгал у него в руке.

Черная машина, в ней она.
Над домами пьяная луна.
Выстрелы взорвали тишину,
Страх застукал здесь ее одну...

В этой жути вдруг раздался крик:
"Помоги мне!", - муж к стеклу приник.
Видит, цепенея в страшном сне,
Как принес он сына ей во тьме...

Тут она очнулась ото сна,
Задрожала, сына приняла.
А у мужа кровь по всей груди...
Он ей крикнул: "Вика, уходи!"

А в газетах утром между тем:
"В подворотне найден бизнесмен,
Много ран смертельных, пулевых,
Все идут разборки там у них"