Кто виноват в том, что все наши песни либо в память о ком-то, либо чтобы забыть себя,
Кто виноват? Нескромный вопрос, да спросить-то не с кого.
Рок-н-ролл работа до сотого пота, и блажен всякий тот, кто рискнул заработать
Себе на хлеб на перекрестке Тверской и Невского.
Бесполезные руки в карманах пальто, в рюкзаке за спиной хлам,
И озябшие пальцы с грифом давно не в ладах,
И заманчиво вкусен гитары желток, запеченный в скорлупке чехла,
Но если ты хочешь птенцов, голодай.
С перепою в переходах переборами с перекурами пели хорами,
К нам весна приходила с перебоями, но мы верили, и нам вторили
Норд-ост, зюйд-вест, хроническая тяга к перемене мест,
Ты помолись за меня и поставь свечу за то чтоб все электрички везли меня туда, куда я хочу,
Пусть все электрички везут меня туда, куда я хочу.
Не надо быть Грефом, чтоб сосчитать по пальцам всех тех, кто умел летать,
Их иконы на каждом заборе рисуют те,
Кто растил крылья и падал в пыль, пока однажды не понял где сказка, где быль,
И высокой звезды семафор различил в суете.
Где сознание расширяется к ночи пропорционально зрачкам, а по краям
Не видно ни зги, мы лежим в темноте,
На одном краю сигареты огонь, на другом краю я,
И хочется встать с той ноги, да ноги уже не те.
Раз ступенька, два ступенька, вот и лестнице к переносице полумесяца,
Лишь бы не было на трассе гололедицы, скатертью дальний путь стелется.
Норд-ост, зюйд-вест, хроническая тяга к перемене мест,
Ты помолись за меня и поставь свечу за то чтоб все электрички везли меня туда, куда я хочу,
Пусть все электрички везут меня туда, куда я хочу,
Пусть все электрички везут меня туда, куда я хочу.